Была весна...

А все же весна!
И пусть минус шестнадцать за бортом. Зато солнышко вон какое и птицы веселы до крайности.
Вчера гуляли с внучкой, придумали игру. “Найди солнышко” называется. Ну, это когда солнышко прячется от Насти за домами и нужно бегать, искать его. А когда найдется – прыгать и хлопать в ладоши. Потому что – радость!
У Настьки уже подрумянились щечки от солнечных лучей, и уже она ругается на слишком, по ее мнению, теплую одежду, надеваемую на прогулку. Разговаривать она еще не умеет, а свое негодование выражает обычно одним коротким междометием, которое мы переводим как “брысь!” В ее исполнении оно звучит как “тсь”.
– Настя, шарфик!
– Тсь!
– Настя, варежки нужны!
– Тсь!
– Шапка эта!
– Тсь! Ы! – и пальцем на свою любимую розовенькую. А в ней только по плюсу гулять можно.
А там – минус. Шестнадцать!
И все равно ведь весна.
Уже утром на работу и вечером с работы по-светлу добираюсь. И вообще, мысли другие. Надежды другие. Весной надежды всегда более… светлые, что ли.
Мои надежды связаны с нашим будущим, обещанным Создателем. Вероятно, это не только от того, что гормон сверлит мозг, это еще и потому что весной я лично всегда больше думаю о Христе – его предали и казнили в начале весны. И, чем далее я узнаю его, тем ближе мне Сын Бога, тем больнее мне от мысли о том, что он для нас сделал, и тем светлее – от мысли, какое будущее для нас он открыл.
Понимаете ли вы, что смерть его была необходима для того, чтобы жизнь не прекратилась?
Чтоб Настька моя говорить научилась, а не просто “тсь!”